Русское культурно-просветительское общество (г. Могилев)

            10-11 октября в Москве состоялись 6 Международные Родительские Чтения, организованные Международным общественным движением «Родительская забота», Международным Центром Гуманной Педагогики, Всероссийским общественным движением «Образование для всех», Международной ассоциацией детских фондов и другими государственными и общественными организациями. Беларусь на них была представлена делегацией из Могилева, членами БО МОД «Родительская забота».

            Чтения были посвящены 70-летию со дня подвига и гибели Януша Корчака, выдающегося гуманиста, замечательного педагога, практика и теоретика воспитания, автора всемирно известных детских книг и педагогических работ, врача и общественного деятеля. На круглом столе, проводимом профессором Московского педагогического государственного университета Е.Н. Черноземовой и доцентом Волгоградского государственного педагогического университета Е.С. Евдокимовой обсуждались вопросы: что есть Духовное Отцовство; какие источники определили развитие Духовного отцовства Я.Корчака; в чем черпал он духовные силы для развития своего дара Отца; какой ответ на современный кризис отцовства дает нам выдающийся Учитель-Отец?          Лейтмотивом звучала «молитва воспитателя», оставленная сердцем Я.Корчака: «Обращаюсь к Тебе, Господи, с сердечной просьбой… Ниспошли детям счастливую долю, помоги, благослови их усилия. Не легким путем их направи, но прекрасным. А в залог этой просьбы прими мое единственное сокровище: печаль. Печаль и труд».

            Радовал сердечный отклик зала, особенно мысли и чувства молодого поколения – будущих педагогов и родителей. И крепла надежда, что незримая нить Духовного родительства, связующая поколения, выведет человечество, подобно нити Ариадны, из лабиринтов потрясений и бедствий к Свету...

Януш Корчак – Рыцарь детского образа

            История знает много героических смертей, но эта потрясает особенно - вошел в газовую камеру фашистского лагеря Треблинка со своими воспитанниками из варшавского дома сирот, до последней минуты оставаясь с теми, кто ему безгранично верил. Из воспоминаний современников: «Когда минута гибели становится все ближе, друзья умоляют его бежать из гетто (такая возможность была). Но какой святой откажется от мученичества? В сущности, его смерть была ненужной: он не спас ею жизнь детей. А ведь он мог пригодиться другим – на свете столько сирот. Но святые мыслят другими категориями. Корчак не мог бы жить с осознанием того, что покинул детей в минуту их смерти; он не мудрствовал, а знал, что нужен им сейчас, сию минуту, чтобы облегчить самую страшную муку – ожидание смерти. И он остался только для того, чтобы скрыть от них правду, чтобы до последней минуты, искренне и с любовью глядя им в глаза, говорить, что они едут на экскурсию в город».

            В общем-то, можно больше ничего и не знать о Корчаке. Такая гибель требует, чтобы во всех педагогических заведениях это имя было канонизировано и все педагоги склоняли бы голову перед портретами Януша Корчака. И ещё она должна научить нас всех таким словам: «Боже, не дай нам узнать, способны ли мы сами на такое! Не дай нам узнать никогда!»

            Это одна из легенд его гибели, так как точных подробностей этих трагических минут никто воспроизвести не мог. Но все, что известно о его жизни свидетельствует, что этот героический поступок был для него единственно возможным, как завершение всего сделанного им ранее. Каким же был человек, способный на такое?

            Родился Януш Корчак (Генрик Гольдшмит) в 1878 г. в еврейско-польской семье известного варшавского адвоката. Почти не сохранились архивные документы, но живы его «Дневники» и другие сочинения, многие из которых построены на фактах и мыслях о собственной жизни, остались воспоминания соратников и воспитанников.

Детство проходило в атмосфере любви и благополучия. Вспоминая, так писал о себе: «Я был ребенком, который часами мог играть один и которого дома не видно. У своих кирпичиков, детей, взрослых я спрашивал, кто они. Игрушек не ломал. Меня не интересовало, почему у куклы, когда она лежит, закрываются глаза. Не механизм, а сущность вещей, вещь сама по себе». Получил традиционное для польской буржуазной интеллигенции воспитание, которое потом критически осмыслил на страницах своей повести «Дитя гостиной» и в других работах. Нередко подчеркивал нерелигиозный характер своего воспитания, но вся жизнь стала исполнением Вечных Заветов. Рано и с болью ощутил проблему социального неравенства, внимательно и с сочувствием наблюдал жизнь беднейших слоев общества, очень болел душой за гонения на еврейский народ. После смерти отца, в возрасте одиннадцати лет понимает, что благополучию семьи и беззаботному детству приходит конец. Рано начинает давать уроки, чтобы как-то помочь матери. И именно в это время приходит страсть к чтению, как он сам пишет: «Мир перестал для меня существовать, остались только книги». По характеру был очень эмоционален и впечатлителен, в будущем много работал над удержанием себя в равновесии. С юных лет стал печатать статьи в журнале «Шипы» и вскоре редактор, пораженный талантливостью юноши, поручил ему вести отдельную страницу. И уже в этих записках, включая иронию, он рассуждал о том, как научить родителей взять на себя главную роль в развитии ума и характера своих детей, чтобы они смогли учить не только читать и писать, но видеть, понимать и любить.

            Из школьного дневника Генрика Гольдшмидта: «Чувствую, во мне сосредоточиваются неведомые силы, которые взметнутся снопом света, и свет этот будет светить мне до последнего вздоха. Чувствую, я близок к тому, чтобы добыть из бездны души цель и счастье».

Еще в детстве, думая о будущем, определил для себя медицину, с одной стороны следуя семейной традиции, с другой, как реальный и самый простой путь помощи людям. Друзья Генрика удивлялись, почему он стремится стать врачом, когда его литературная карьера складывалась так удачно. Он отвечал: «Чехов был врачом, но это не помешало ему стать великим писателем, а наоборот, придало глубину его творчеству. Медицина поможет мне заглянуть внутрь человеческой личности». Получил медицинское образование по специальности педиатрия, начатое в 1898 г. и завершенное спустя шесть лет. Это было время приобретения всестороннего опыта: общественного, политического, профессионального, и особенно драматических личных переживаний. Из написанного им в это время: «Интересный мир не был уже вне меня. Теперь он был во мне. Я живу не для того, чтобы меня любили и восхищались мной, но чтобы самому действовать и любить. Не окружающие должны помогать мне, а я обязан заботиться о мире, о человеке». И это пишет еще совсем юноша, впечатлительный, эмоциональный, порой наивный. В более поздних письмах (датированных 1937г.), вспоминая это время, он писал, что уже тогда решил не обзаводиться своим домом: «Сыном стала мне идея служения детям и их делу».

В «Исповеди мотылька», книге, посвященной юношеским переживаниям автора, есть такие слова: «Реформировать мир - это значит реформировать воспитание». Так в Польше появился писатель Януш Корчак, но документы и статьи на профессиональные темы он подписывал своим подлинным именем: Генрик Гольдшмидт.

Очень рано в нем проявился педагогический дар, позволявший находить общий язык с детьми, подростками и стариками. Позднее, во времена студенчества, этот талант раскрылся в Варшавском благотворительном обществе, где он работал в бесплатных читальнях и учил самых бедных детей из младших классов. Хелена Бобинская, работавшая с ним в те годы, вспоминала: «…В субботу читальня буквально ходила ходуном, столько в нее набивалось детворы. Генрик Гольдшмит, блондин с рыжеватой бородкой, милой улыбкой и умным взглядом синих глаз, не повышая голоса, умел подчинить себе эту стихию. Казалось, он давно знает не только каждого из этих мальчуганов, но и знает все о них. Гениальны, неповторимы были его беседы с этими варшавскими гаврошами… Я сама находилась под обаянием этого необыкновенного педагога».

На страницах своего «Дневника», который Януш Корчак писал в сороковые годы уже почти накануне гибели, он с юмором, а порой с болью описывает подробности своей врачебной практики в Варшаве: «Меня в один голос объявили сумасшедшим. Опасным психом. Разногласия только в нюансах: излечимый или нет?». Речь идет об отношении к нему фельдшеров и аптекарей за излишнее усердие и альтруизм. Визиты к больным были платными, среди врачей наиболее престижными были посещения богатых домов. Коллеги Корчака, отказываясь от ночных визитов к беднякам, с сарказмом говорили так: «...в больнице есть доктор, он даром пойдет, да еще на лекарство оставит». Он не просто лечил больных детей, он внимательно изучал, исследовал уникальную природу детства. Несмотря на скудные средства, с целью углубить свои медицинские знания ездил за границу, посещал клиники, сиротские приюты, и даже дома для малолетних преступников. Слушал лекции на самые разные темы, практиковал, знакомился с новейшими и прошлыми педагогическими теориями, приобрел богатейший опыт исследователя-клинициста. В 1905 г. был призван в российскую царскую армию, очень близко видел ужасы войны. И уже тогда начал формулировать то, что стало его жизненным кредо: никакая причина, никакая война не стоят того, чтобы лишать детей их естественного права на счастье. Дети важнее любых политических целей!

Находчивый, артистичный и обаятельный с больными детьми, сердца которых так легко завоевывал, он был совершенно беспощаден в своих статьях, где обличал больничных администраторов, врачей-торгашей, которые по-разному лечили больных из бедных и богатых слоев. Во времена увлечения кормилицами увещевал матерей, чтобы сами кормили детей словами: «Грудь принадлежит не матери, а младенцу!». Он работал в больнице для бедных, и всем там было ясно, что детей на ноги ставили не столько лекарства, сколько магия доктора Гольдшмитдта в обращении с детьми. Но сам доктор не находил себе покоя, как врач он делал все, чтобы помочь больному ребенку справиться с болезнью, но как педагог знал, что ребенок, когда его выпишут, вновь исчезнет в темном, лишенном солнца мире, и нет у него лекарства против нищеты, эксплуатации и преступности. Медицина сосредоточена только на излечении больного ребенка, но педагогика может укрепить натуру ребенка в целом.

После долгих и мучительных колебаний Корчак оставляет медицину, решив полностью посвятить себя воспитательной работе. И этому делу останется верен до конца своих дней. На этом новом пути он всегда с благодарностью вспоминал то, что дала ему медицина: «Медицине я обязан техникой исследования и дисциплиной научного мышления». Старый доктор составит огромное число записей, богатейший информационный материал по медицине и педагогике, который мог вылиться в несколько докторских диссертаций. Но не далекие теоретические цели преследовал он, а решение конкретных воспитательных задач. С 1911 г. Януш Корчак работает в Доме сирот на Крахмальной улице в Варшаве, который стал его родным домом до конца жизни. Вся воспитательная система Корчака построена на убеждении в абсолютной, безотносительной ценности детства.

Корчак знал о детях очень много и как никто понимал их. Он никогда не держался с ними высокомерно и не подстраивался под их уровень мышления. Даже с самыми маленькими о самом серьёзном он говорил на равных, и дети отвечали ему безграничным доверием и любовью. «Вы говорите: дети меня утомляют. Вы правы. Вы поясняете: надо опускаться до их понятий. Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься. Ошибаетесь. Не от того мы устаем, а оттого, что надо подниматься до их чувств. Подниматься, становиться на цыпочки, чтобы не обидеть».

Но в данном случае речь идет не о его системе и приемах воспитания, а о значении личности самого воспитателя, тех качествах, которые он сам олицетворяет и символизирует.

Стал ли Януш Корчак духовным отцом своим воспитанникам?

Совсем малышом Шмулик Гоголь осиротел и попал к Корчаку. Шмуэль мечтал о хромированной губной гармошке, которую получил от Корчака на свой седьмой день рождения в 1939 г. Та подаренная гармошка стала для Шмуэля профессиональным инструментом в оркестре при крематории в Освенциме и спасла ему жизнь. Там выяснилось, что заморыш умеет играть на гармошке – и его включили в лагерный оркестр, который перед крематорием играл марш. Шмулик стал самым маленьким музыкантом. Только он крепко зажмуривался, чтобы не видеть происходящего вокруг. Мальчик выжил и в память об учителе основал единственный в мире детский оркестр, в котором музыканты играли только на губных гармошках. До конца жизни Шмуэль, играя, зажмуривал глаза. Когда незадолго до гибели кто-то спросил Корчака, что бы он сделал после освобождения (если это будет возможно), доктор ответил, что хотел бы воспитывать осиротевших немецких детей. Шмуэль Гоголь воплотил и эту идею Учителя: только он воспитывал не осиротевших детей, а вплоть до своей смерти в 1993 г. он приезжал в Германию со своим уникальным оркестром. В 1990 г. Шмуэль Гоголь, получив премию имени своего учителя Януша Корчака, сказал: «Мы должны всем своим существом стремиться к лучшему будущему, к братству между народами и любви. Эта любовь в сердцах последующих поколений и должна стать нашей главной задачей».

Видимо, уроки Старого Доктора: «Я никому не желаю зла. Не умею. Не знаю, как это делается», – не прошли даром для самого маленького музыканта Освенцима.

Корчак не соблюдал обряды, но всегда оставался верующим. Бог, в которого он верил, был вольным духом, мистической силой, пронизывающей Вселенную: «Меня не удивляет, что у Бога нет ни начала, ни конца, ибо я вижу Его, как нескончаемую Гармонию».

Тяга и способность к литературному творчеству будет проявляться всю жизнь, воплотившись в удивительных сказках, беседах на радио, трудах по педагогике. Героическая смерть Януша Корчака, подняв его на нечеловеческую высоту, заставляет нас искать глубочайший смысл всей его жизни и еще не раз обратиться к его наследию. Благодаря книгам с нами все время живое слово Корчака.

 История может дать нескончаемый запас драматических и интереснейших эпизодов  из  жизни великих людей, и важно, чтобы они жили в памяти современных поколений.   Ничто так не  вдохновляет и не окрыляет  молодежь, как великие, трогательные примеры из жизни исторических героев. Как говорит древняя мудрость: «Героем не будет, кто дорожит жизнью. Героем не будет тот, кто бесплодно бросает жизнь. Герой несет бережно сосуд, готовый отдать его на созидание мира».

.

О.А. Андарало, член Думы ОО «Русское культурно-просветительское общество», председатель Белорусского отделения МОД «Родительская забота»;

И.В. Дмитриева, руководитель Донецкого отделения Всеукраинской культурно-образовательной ассоциации гуманной педагогики, педагог Донецкого городского Центра семьи и молодежи.